Отзыв критика. «Мертвые души» без души

«Мертвые души» без души. А.Геннадьев

оригинал здесь: http://www.yugtimes.com/kultura/_mertvye_dushi_bez_dushi_eng/

Среда, 2 апреля 2014г.

Краевой музыкальный театр взял на вооружение невероятно сложный и интригующий материал.

Осенью прошлого года в Сочи на сцене Зимнего театра с немалым успехом прошли гастроли Свердловского театра музыкальной комедии. Тогда-то мне и удалось увидеть их знаменитый мюзикл, щедро осыпанный «Золотыми масками» и хвалебной критикой, – «Мертвые души» Александра Пантыкина в постановке Кирилла Стрежнева.

Баснословный проект

Гоголевский проект для кубанского «опереточно-оперного» театра стал шагом амбициозным и козырным, по крайней мере так он видится изнутри, глазами самих постановщиков (сужу по пресс-конференции перед премьерой). Более того, режиссер и балетмейстер–постановщик Александр Мацко поставил перед собой задачу архисложную – 
сделать все оригинальнее и лучше, видимо, забыв, что повторы и копии редко превосходят подлинник.

«Гоголь. Чичиков. Души» представлен краснодарцам в жанре так называемой лайт-оперы, хотя увиденное проще называть мюзиклом. Но не будем спорить с авторами, их желание свято.

Без сомнения, театром проделана баснословно большая работа, потрачено множество сил и денег, и отчасти результат впечатляет размахом, широтой. Однако если сравнивать – а сопоставление напрашивается само собой – с екатеринбуржцами, то, увы, счет складывается явно не в нашу пользу. Цельная, вдохновенная, яркая работа уральцев смотрится на одном дыхании. Их «Мертвые души» представляют этакий гоголевский инфернально-фантасмагорический микрокосм — с одной стороны и авантюрно-причудливую музыкальную комедию – с другой. У свердловчан в спектакле «в кон» каждый символ, каждая деталь. Актерский ансамбль живет в едином ритме – одним словом, спектакль дышит и излучает свою особую энергетику. Смешение музыкальных стилей и микс из гоголевских произведений, где Чичиков – наследник, наставник Хлестакова, а Лизонька – фальшивомонетчица, говорит о двойном сарказме авторов произведения, помчавшихся дальше Гоголя, к Салтыкову-Щедрину в город Глупов.

Вопрос без ответа

В кубанском полотне от оригинала остались остроумный, буквально на грани текст Константина Рубинского, прекрасная, опять же небывало остроумная, многослойная и в то же время легкая для восприятия музыка Александра Пантыкина, которой смог вдохновиться и проникнуться оркестр под управлением Андрея Лебедева. Именно это основа, позволяющая держаться работе на определенном качественном уровне. Нисколько им не уступая, напротив, дополняя и развивая образ спектакля дальше, идет и сценография Максима Обрезкова. Будучи главным художником Московского театра им. Вахтангова, он имеет серьезный опыт сотрудничества со многими именитыми режиссерами, включая Римаса Туминаса. Как и ожидалось, художник выстроил свой мир — интересный, многофигурный, полный аллюзий. Здесь и трансформирующийся забор-занавес, бесчисленные окна, двери, и крутящийся колоннадный станок, на котором на пенни-фартинге гордо восседает Лизонька, и чиновники, выглядывающие словно из собачьих конур, и то мечтательное небо, то кромешная тьма.

В финале вовсе перед нами вырастает огромное полотно Александра Иванова «Явление Христа народу», где, правда, мы не видим самого Христа. Главный герой там отсутствует, его место вакантно, наверное, это и есть знак вопроса — без ответа. Замечателен в конце Гоголь в обрамлении могильной ограды. В театре Вахтангова это практически уже традиция. Помнится, в лермонтовском «Маскараде» Римаса Туминаса погубленная главная героиня предстает перед нами в виде памятника в том же антураже. Можно, конечно, подискутировать с художником, поговорив о конфликтности его замысла и порой завышенной символичности, но в любом случае его работа талантлива, чрезвычайно интересна и высокопрофессиональна. Не оставляет равнодушным, сродни отдельному живописному полотну, очень тонкому, искусному, и световая партитура Сергея Скорнецкого.

 

Вспомнить о ремесле

И все же, несмотря на все эти световые, музыкальные, литературные, художественные чудеса, мы почему-то проигрываем екатеринбургскому мюзиклу… Лично для меня в лайт-опере не хватило режиссуры. Скрепить, развести, выстроить, дать четкий рисунок, направление, скоординировать процесс обязан именно режиссер. Но при всей адской трудоспособности как раз именно этого умения, Александру Мацко и недостает. Похвально, что главный балетмейстер театра стремится работать с мэтрами и мастерами, но в подобном желании таится опасность не дотянуться до их планки. Особенно прорехи в режиссуре выявились в массовых сценах. Ведь вытолкнуть на сцену толпу людей – дело нехитрое, ими еще надо уметь управлять, придать массе форму и содержание, что очень талантливо было сделано уральцами. Краснодарскому полотну не хватает ясности, стройности, режиссерской проработки. Свести всего Гоголя на одном пятачке – неимоверно трудная проблема, и, вероятно, спектакль мог приобрести четкие контуры, если бы наш молодой режиссер поменьше думал о гениальности и больше — о ремесле.

Александр Геннадьев

фото: Елена Тарасова

 

«Dead Souls» without heart and soul

In Krasnodar, a light opera was staged.

Last fall on stage of Sochi Winter Theatre the Sverdlovsk Musical Comedy Theater toured with great success. That was when I managed to see their famous musical, which was generously awarded with «Golden Masks» and praises, «Dead Souls» by Alexander Pantykin, directed by Kirill Strezhnev. Our regional Music Theater also took this incredibly complex and intriguing material to its armory.

Gogol’s project became an ambitious step for the Kuban «operetta-opera» theater. Director and ballet master Alexander Matsko set himself a very difficult task — to do everything more originally and better, and apparently he forgot that repeats and copies rarely surpassed the original.

However, if you compare it with the musical of Yekaterinburg theater, then, alas, the comparison will not be in our favor. An integral, inspired, bright work of the Ural people is watched smoothly, in one breath. Their «Dead Souls» are a Gogol’s infernal-phantasmagoric microcosm on the one hand, and adventurous-whimsical musical comedy on the other hand. In the play of Sverdlovsk theater every symbol, every detail are «in the context». Actor’s ensemble lives in one and the same rhythm, in a word, the play is alive, it breathes and radiates its own special energy…

The only things that remained in the Kuban canvas from the original were witty text of Konstantin Rubinsky and lovely music by Alexander Pantykin, again unusually witty, multilayered and at the same time easy for understanding, which inspired the orchestra under the direction of Andrey Lebedev and Denis Ivenskiy. They are the foundation that allowed the work to be at a certain level of quality. The set design by Maxim Obrezkov did not yield to them, but on the contrary it complemented and further developed the image of the performance. Being the chief designer of the Moscow Vakhtangov Theater, Obrezkov had extensive experience of cooperation with many renowned directors.

For me personally, the light opera lacked stage direction. The director must join, set out, part, give a clear picture, direction, coordinate the process. But with all his hellish capacity for work, Alexander Matsko lacks this very ability.